«Чтобы дети учились, им должно быть не страшно, а наша система построена на фиксации ошибок».
Родители часто говорят, что дети ничем не интересуются, книжки не читают, уроки не делают, а только сидят в своих телефонах. Психолог Людмила Петрановская на лекции компании Nestle рассказала, что на самом деле дети любопытны от рождения, а вот учителя и родители часто отбивают у них охоту к познанию.
Любой ребёнок — «машина» для поглощения знаний и навыков. Он создан для того, чтобы учиться. Его мозг бурно развивается, создаются все новые и новые нейронные связи. Любой ребёнок, которого вы оставите в покое, если он будет в этот момент здоров, не голоден и не испуган, будет заниматься саморазвитием. Это необязательно будут уроки: для ребёнка это довольно скучное занятие, он не понимает его ценности. Вставь буквы, напиши 25 раз одно и то же, прочитай скучный учебник и перескажи его непонятно кому и зачем. Если мы отвлечёмся от идеи учить детей только с помощью уроков, мы увидим, что любой ребёнок постоянно развивается.
Он смотрит на облака и думает, на что они похожи, — это развитие. Он строит что-то, сочиняет, пишет стихи, ведет свой инстаграм каким-то интересным для него образом — это развитие.
Развитие происходит только в состоянии покоя. Когда организм чувствует стресс, он включает режим экономии: мы стараемся делать всё как будто на автопилоте. Только когда мы не боимся, что нас обидят, обзовут, накажут, только в этой ситуации появляется любопытство.
Для того чтобы детям было интересно, чтобы они учились, им должно быть не страшно. Наша образовательная система построена на фиксации ошибок
Родители и учителя этого, к сожалению, не осознают. В школе ребёнка ловят на том, что он перепутал, не успел, сделал не так — это создает постоянный стресс. И дома ещё мама с папой ругают за те же ошибки. Есть дети, которые легко с этим справляются, для других это слишком жестокие условия. Мы получаем ребёнка, который мечтал о школе, а к концу второй четверти он спрашивает: «Неужели это на десять лет?! Какой ужас». Нужно показать, что вы любите его за то, что он ваш ребёнок, а не за то, что он что-то сделал.
Очень важна и окружающая среда. Детям должно быть, во что играть, на что смотреть, чему удивляться и где получать впечатления. Для этого не нужно ходить по всем известным картинным галереям. Достаточно обычного мира, который нас окружает. И важно, чтобы дети могли пользоваться этой средой в свободном режиме. Сейчас вся жизнь ребёнка связана цепью специальных занятий, которые идут по определённому плану.
Если в группе детского сада сидит 20 детей и все они по одному образцу рисуют петушка — это не развитие. Это потерянное время. Гораздо полезнее для ребёнка просидеть, например, этот же час на корточках, наблюдая за червяками в луже.
В традиционной системе обучения мы даём детям ответы на незаданные вопросы. Дети, садитесь, открываем параграф № 14, тема такая-то. Им эта тема не нужна, они ничего об этом не спрашивали. И всё, что у них рождает такой подход, — глубокое и стойкое отвращение к предмету. Совершенно по-другому проходит естественное познание. Ребёнок видит, что он что-то сделал и вот этот шарик не падает. «А почему?» — думает он. Если в этот момент объяснить причину простыми словами — будет гораздо полезнее, чем заставить ребёнка выучить законы физики.
Очень важен пример родителей. Часто они не понимают, что делать, если ребёнок не читает книжки. Я спрашиваю: «Вы-то сами, когда последний раз читали книжку?». Если родители только и делают, что смотрят телевизор, то какие могут быть претензии к детям? Дети копируют поведение взрослых. Если родители чему-то учатся, если им что-то постоянно интересно, если за ужином разговаривают о том, что происходит в мире и в науке, то ребёнок заражается этим. Если мы сами хотим быть в вечном анабиозе, то сложно ожидать, что дети от нас что-то получат. Это не значит, что дети вырастут совершенно не любопытными, у них задел любопытства сильный, но нашей заслуги в этом не будет никакой.
Мой любимый пример — тест на познавательную активность. Это не про силу интеллекта и не про умность, а про интерес. Для одного экспериментаприглашали маму с ребёнком в комнату, где было очень много разных развивающих игр, все стены были заставлены. И когда мама с ребёнком приходила, экспериментатор говорил: «Извините, мне срочно надо отойти, я вернусь через десять минут. Чувствуйте себя как дома». Он уходил и смотрел за тем, что происходит в комнате. В конце концов, все испытуемые разделились на четыре группы.
1. Мама грозно шикала на ребёнка, чтобы «сидел смирно, ничего не трогал», и они вдвоем неподвижно ждали возвращения специалиста.
2. Мама доставала из сумки журнальчик и погружалась в чтение, а ребёнок, постепенно смелея, начинал все брать, рассматривать и крутить.
3. Мама говорила ребёнку: «Смотри, какие хорошие игры!». И начинала показывать и объяснять, как в них играть.
4. Мама с азартом хватала то одну игру, то другую и пыталась вникнуть, что это и зачем.
После этого специальными методиками мерили познавательную активность у детей. Самая высокая оказалась в четвертой группе, а самая низкая — в третьей. Там родитель брал на себя инициативу и начинал руководить процессом, вносил много управления и тревоги. Познавательная активность для ребёнка была отравлена, потому что мама постоянно переживала, достаточно ли креативно он подходит к игре. А там, где мама показывала пример, ребёнок присоединялся и начинал с азартом играть.
Чем помочь ребёнку:
1. Сочувственно относиться к стрессу. Дети учат больше предметов в школе, чем кто-либо из учителей. Учительница литературы не напишет контрольную по химии и сочинение, а старшеклассник напишет.
2. Не уделять много внимания оценкам. В нашей системе оценки ничего не значат. Четвёрка может означать, что ребёнок знает всё или же не знает ничего.
3. Обращать внимание на достижения. У нас родителей вызывают в школу, чтобы поругать детей. А вы спросите, что хорошего сделал мой ребёнок? Поговорите про то, что у него получается.
4. Слушать. Родители часто хотят поговорить с детьми, но не хотят послушать. Взрослым отчего-то неинтересно, как ребёнок понял фильм или книгу: они объясняют, как надо было понять.
